— Нет-нет-нет, ничего не желаю слышать!

Дива демонстративно затыкает уши руками и крутит головой, словно маленькая девочка. Это становится решающим аргументом, и её шевалье, наконец, сдаются, оставляя её в концертном зале совершенно одну, и даже покидают пределы филармонии.

Добившись своего, вечно юная королева довольно улыбается, провожая взглядом спины своих верных подданных. А после, когда за ними закрываются широкие двери, подносит ладонь к лицу и тихонько хихикает. В одиночестве ей и поётся лучше! — таков был один из аргументов. Но на самом деле это было не так. Ей просто надоела круглосуточная опека и хотелось немного подурачиться, прощупать границы дозволенного и заодно сыграть на чьих-нибудь нервах. Как обычно, под руку ей в этом деле подвернулись её же любимые слуги, но такова уж была их нелёгкая судьба.

Дива немного поскакала по сцене, присматриваясь к декорациям и легкомысленно сетуя, что для неё их толком и не подготовили. Но это сейчас было не столь важно. Скупой фон лишь подчеркивал её исключительность, и её яркое платье сияло в лучах прожекторов подобно сапфиру, крадя всё внимание... если бы за ней было, кому наблюдать.

В какой-то момент девушка замерла на месте, прекратив мельтешить, и запела, даже не глядя в сторону зрительских мест. Сначала тихо, словно колыбельную. Но постепенно её голос креп, разливаясь по залу и далеко за пределы филармонии чарующими волнами. Дива медленно перемещалась по сцене и плавно двигала руками, словно танцуя несуществующий танец, полностью сосредоточенная на своей песне. И лишь услышав мысленное обращение, она заметила, что оказалась не одна.

Песня оборвалась, но не на испуганной, а на заинтересованной ноте. Обернувшись в зал, Дива увидела загадочную фигуру в плаще с капюшоном. «Как интересно~» — подумала она, чуть склонив голову набок.

«Понравилась моя песня?» — спросила она всё так же мысленно, восприняв непривычный ей способ общения как игру.

Взгляд Дивы впивается в тёмную фигуру, пытаясь разглядеть лицо в черноте низко опущенного капюшона. Девушка чувствует, что перед ней не человек, и это заинтриговывает её, ведь прежде ей не доводилось встречать себе подобных, не считая дорогой сестрицы. Но так ли незнакомец подобен? Это только предстоит выяснить. «Хочу увидеть твоё лицо», — просит Дива, и её слова по привычке звучат приказом.

Но их обмен мысленными репликами грубо прерывают. «Антон», — в мыслях Дивы звучит смесь досады и умиления. Вернейший её шевалье рвётся в бой, не оставляя королеве ни шанса защитить себя самостоятельно. Дива сокрушённо вздыхает и качает головой, наблюдая за перепалкой этих двоих, что рискует в любую секунду перейти в драку. Она совсем не боится, ей даже любопытно, что может продемонстрировать незнакомец. Если он окажется слишком силён для её шевалье — она успеет вмешаться. Как и в обратной ситуации, ведь ей достаточно слова, чтобы остановить Антона.

— Антоша, ты ведь не собираешься нападать на каждого моего слушателя? Так мой талант совсем пропадёт впустую! — дразнит она, уперев руки в бока в ребяческой позе. — Ты всегда такой нетерпеливый! Почему бы тебе не взять пример со своего младшего братишки?

Её ехидный взгляд скользит вверх и в сторону, к одной из боковых балконных лож. Там, в тени занавеса, незаметно для остальных стоит Роман Лебедев, рыжий парнишка лет двадцати пяти в элегантном костюме, чьё лицо скрывает изящная красная полумаска. Он тоже заметил вторжение незнакомца, но не спешит ничего предпринимать. Приказы Дивы для него превыше всего, и она ясно сказала её не беспокоить. Такая слепая исполнительность могла бы показаться преданностью, если бы не исходила из чистого эгоизма: парень не собирается и пальцем шевелить ради Дивы без принуждения, коим служит её чарующий голос. Если же незнакомец пришёл, чтобы перерезать ей глотку — тем лучше. Может, хоть так Лебедев обретёт свободу. Впрочем, если он всего лишь посчитает рёбрышки Антону — тоже неплохо. Такое зрелище мстительный юноша не собирается пропускать.

Дива легкомысленно смеётся, угадывая мысли Романа. Её забавляет эта игрушка, такая непохожая на других её шевалье своей непокорностью. Но сейчас её внимание целиком захватывает новая: незнакомец откидывает капюшон, показывая своё бледное лицо с завораживающе прекрасными чертами. Оно кажется неуловимо знакомым, и Дива задумчиво склоняет голову набок, продолжая жадно его разглядывать.